«Давай сюда телефон, называй пароли». Минчанин рассказал, как его задержали при паспортном контроле на границе с РФ
20 марта 2025 в 1742480940
Вера Корявская / «Зеркало»
Бывший политзаключенный из Новой Боровой Игорь (настоящее имя изменено в целях безопасности) в 2020 году не мог даже представить себе, что его жизнь кардинально изменится после акций протеста, в которых он принимал участие после 10 августа. Что его будут задерживать и наказывать «сутками», что это преследование приведет его к уголовному делу и необходимости стать вынужденным эмигрантом. Игорь согласился рассказать правозащитному центру «Вясна» о том, что отложилось в памяти за последние годы, поделиться впечатлениями о пережитом.
«Мне повезло, что меня не били головой об асфальт»
Игорь начал свой рассказ с того, что первое его задержание произошло в начале ноября 2020 года и история эта была очень похожа на трагедию, которая за неделю или полторы перед этим произошла с Романом Бондаренко, погибшим от рук силовиков и их пособников.
- Да, мне повезло, что меня не били головой об асфальт, как Романа. В нашем дворе в жилищном комплексе «Новая Боровая» кто-то вечером срезал бело-красные ленты, которые повесили на ограждение. Я вышел во двор, начал мешать незнакомцам, спрашивать, зачем они это делают. И тут меня скрутили и начали избивать. Потом нас вместе с еще одним мужчиной заволокли в бусик и доставили в отделение милиции в Боровляны. Начальник кому-то звонил, и в итоге на меня оформили протокол не по ст. 23.34 КоАП (Нарушение порядка организации или проведения массовых мероприятий), а за «мелкое хулиганство» по ст. 19.1 КоАП. Отпустили домой, а назавтра в помещении милиции суд ограничился штрафом, и поскольку это была не «политическая» статья - последствий особо не было, никто дальше не трогал, - вспоминает те события мужчина.
В следующий раз мужчину привлекли к ответственности через два месяца, на этот раз за вывешенный в окне многоэтажки бело-красно-белый флаг. Тогда многие жители комплекса в Новой Боровой таким образом высказывали свою позицию. На этот раз протокол был составлен по ст. 23.34 КоАП.
- На суде была интересная ситуация. Меня и еще кого-то судили до обеда и постановили наказать штрафами, а моего знакомого судили (за флаг тоже) после обеда и наказали «сутками». И не только его, но и всех остальных, - говорит собеседник.
До весны 2023 года особо ничего не происходило, а вот 9 мая, когда Игорь возвращался из отпуска из Грузии, в национальном аэропорту на паспортном контроле его попросили отойти в сторону и забрали паспорт. Потом был разговор с сотрудником КГБ - его снимали на видеокамеру, долго изучали телефон, где нашли что-то не совсем удаленное, что якобы Игорь взаимодействовал с аккаунтом Мотолько. Потребовали все почистить, чтобы ничего не оставалось, и… отпустили.
- Это теперь уже известно о подобных проверках, а в то время было как-то непривычно. А летом, когда на некоторое время вводили выборочный паспортный контроль на границе с Россией, когда я возвращался в Беларусь, меня остановили беларусские пограничники. Видно, какая-то отметка у них была, потому что меня отвели в сторону и сказали ждать. Затем подошел мужчина, он повел меня в автомобильный вагончик, в котором, кроме стола и двух табуретов, ничего не было.
«Давай сюда телефон, называй пароли» - таким было начало разговора. Около часа разбирались, ковырялись в моем телефоне. Затем кагэбэшник позвал каких-то сотрудников и сказал: «Вот этого оформляйте, повезем в Дубровно, в отделение милиции». Почему туда? Ведь это был первый районный центр на трассе из России, - рассказывает Игорь.
В Дубровенском РОВД его продержали более суток, ожидали сотрудника КГБ, который снова долго расспрашивал о политике, о его поездках за границу, особенно в Литву.
- В субботу мне показали наконец протокол, и я узнал, что правонарушение составлено за какую-то подписку во «ВКонтакте». Вечером всех, кто находился в РОВД, посадили в бусик и отвезли в изолятор временного содержания в Оршу. Поскольку уже было поздно, в ИВС дали на ужин кусок хлеба - и все. И это притом что с вечера пятницы нас никто не кормил, - говорит мужчина.
В Орше дважды в день водили на «голый шмон»
- В камере в Орше нас было четверо политических. Причем двое задержанных находились здесь еще с четверга, без суда. И вот в воскресенье дубровенского судью вызвали из дома, чтобы он успел рассмотреть административные дела, чтобы не нарушать законодательство. Вместе с ними в Дубровно увезли и меня. Из четверых двоим дали штрафы, двоим - «сутки». Мне - 15 суток ареста. После чего снова отвезли в Оршанский ИВС. Здесь меня опять вызвали в кабинет к начальнику ИВС, там находился сотрудник КГБ, который вел себя словно хозяин, а начальник извинился и оставил нас в кабинете вдвоем, - продолжает рассказывать о своих печальных приключениях мужчина.
Последние четверо суток в Орше Игорь провел в карцере, ему даже никаких причин такого перемещения не объяснили.
- Гораздо позже, когда я попал в ИВС на Окрестина, смог сравнить условия содержания. В Орше они были намного хуже. Дважды в день нас, политических, водили на «голый шмон». Перемещение по коридорам все время было только в позе «ласточки» - руки в наручниках за спиной, голова пригнута почти к полу. Я вообще смог увидеть, как выглядит Оршанский ИВС, только тогда, когда закончился срок моего ареста и я шел на выход. Увидел и номера камер, и стены, и потолок, - вспоминает Игорь.
«Я понял уже, что забирают надолго»
Вернувшись в Минск, Игорь начал думать о дальнейшем развитии событий и понял, что нужно планировать выезд из страны. Он принял решение уехать в январе 2024 года, поскольку хотел разобраться с работой, заработать больше денег. Купил уже и билеты, но события развивались довольно стремительно. В начале декабря к нему в квартиру пожаловали «гости». Позже мужчина узнал из материалов дела, что ему уже был запрещен выезд из страны еще с середины ноября.
- Примерно в девять часов утра кто-то позвонил в видеофон. Я взглянул: глазок был прикрыт, тогда все стало понятно - это силовики. Дверь открыл не сразу, осмотрел комнату, чтобы ничего такого не оставалось, потом погладил своего кота на прощание, повыходил из разных аккаунтов в телефоне. Открыл им, когда начали выламывать дверь.
Первое, что увидел, - двое в черном, один с щитом, второй направил на меня оружие, похожее на винтовку, у одного из них красным светом мигал стробоскоп. Они сразу стали кричать, положили на пол лицом вниз, одели наручники. Наносили удары по всему телу, требовали пароли от телефона, ходили по квартире, все переворачивали по ходу.
Потом сообщили, что будут проводить уже официальный обыск, пригласили понятых, меня подняли с пола. При этом записывали на камеру все свои действия, показывали деньги, которые были в квартире, и говорили, что они их не забирают. Пока оформлялись протоколы, мне разрешили сходить в душ, переодеться в теплую одежду, немного поесть. Я понял уже, что забирают надолго, - рассказывает мужчина.
В отделении ГУБОПиК Игоря долго расспрашивали. А за стенкой слышались отчаянные крики задержанного, из которого что-то выбивали силой. После допроса его отвезли к суду на Окрестина, а в понедельник суд Минского района присудил ему 15 суток - снова за мелкое хулиганство, якобы он зашел в помещение РОВД, кричал там и размахивал руками.
- А уже за сутки до истечения срока меня перезадержали, по уголовному делу. В ЦИП приехали следователи, меня вывели из камеры на коридор и прямо на подоконнике дали бегло ознакомиться с бумагами и подписать их, - рассказывает Игорь.
«Странное чувство было, когда понял, что вот сейчас я выйду на свободу»
Новый год Игорь встретил в карцере, куда его забросили в изоляторе временного содержания:
- Помню, в камеру 31 декабря зашел начальник ИВС, сказал, что мы здесь все нехорошие люди, что все получат по заслугам за свои действия. Поздравил нас таким образом.
Из Окрестина и далее до суда меня перевели в следственную тюрьму в Жодино, где особых проблем не было, кроме того, что поставили на профучет. А перед самым судом, который начался в начале февраля, меня перевели в СИЗО.
Судья Заводского суда Жанна Хвойницкая огласила Игорю приговор: три года ограничения свободы без направления в учреждение открытого типа «домашняя химия». Это немного больше, чем тогда давали остальным, но Игорь объясняет это тем, что в деле были два эпизода: один за фотографию с акции протеста, а второй эпизод якобы за организацию акций протеста, поскольку нашли репост из NEXTA в дворовой чат.
«Странное чувство было, когда понял, что вот сейчас из зала суда я выйду на свободу, - рассказывает далее Игорь. - А примерно через месяц меня поставили на учет, инспектор определил условия отбывания наказания, где и в какое время я должен буду находиться, когда можно ходить в магазин. При таких ограничениях очень трудно было планировать и организовать мой выезд из страны, поскольку все перемещения контролируются и попадают на камеры видеонаблюдения. Поэтому максимально конспиративно и очень осторожно я делал необходимые шаги, никому ничего не сообщая. В конце концов мне удалось покинуть страну, и теперь я чувствую себя более безопасно, хотя последствия всех тех пережитых событий еще ощущаются. Как бы трудно ни было, для меня сейчас ничего не может быть хуже, чем беларусская тюрьма».
Ему нередко снится один и тот же сон. Будто бы он каким-то образом вернулся в Беларусь и думает о том, как снова отсюда сбежать. Впрочем, такой сюжет встречается во снах многих беларусов, вынужденных покинуть родину.